Cлово Предстоятеля

Главное дело Патриарха — молиться, и в своей молитве, аккумулируя все скорби и воздыхания, всю эту энергию, которая обрушивается на Патриарха, ее передавать Богу, поверять себя, и Церковь, и народ свой Его водительству, Его мудрости, Его силе. И тогда происходит чудо — Господь вдруг дает успокоение, ясность мысли, трезвость оценки, вразумляет к тому, что, когда и как сказать. Поэтому служение Патриарху есть, в первую очередь, служение Предстоятеля — Предстоятеля Церкви и народа пред Богом. И я просил бы всех вас, мои дорогие вместе со мной разделять эту молитву о всей Святой Руси, о великом наследии наших великих предков.

События Рождества, как ни одно другое событие Священной истории, помогают нам понять, что с приходом Господа и Спасителя произошло нечто, что принципиально отличает жизнь человека до и после этого события. Господь через рождение Сына Своего вошел в плоть и кровь человеческой истории, в жизнь каждого человека. И это не какие-то образы, пусть возвышенные, но отдаленные от реальной жизни, — эти слова покрывают реальность бытия. Бог с нами, Он совсем рядом. Достаточно руку протянуть навстречу Богу, как почувствуешь Его прикосновение. И происходит это не во мнимом воображении экзальтированных людей, но в реальной жизни человека. Именно потому, что Бог рядом, именно потому, что Он слышит наши обращения к Нему, мы и живем, мы действуем, мы существуем.

Богу было угодно, чтобы отношения человека с ним в этой земной жизни строились на вере. Той самой вере, которая допускает и сомнения, и желание ответить на самые трудные вопросы, которая проводит человека через мучительные и одновременно очень важные и даже сладостные мгновения преодоления сомнений и заблуждений. Вера открывает для человека свободу в общении с Богом. И только в этом мире свободы и оправдываются все наши свободные и сознательные движения навстречу Богу. Никакого принуждения. Живем в мире вопросов, сомнений и в мире, где существует вера. Дай Бог всем нам осознать, что вера — это реальность, соединяющая нас с иным миром. Нет веры — нет религиозной жизни. Нет религиозной жизни — нет присутствия Бога в человеческом бытии.

Нельзя любить Бога на какой-то незначительный процент, отдавая Ему некую скромную часть своего внимания. Для того чтобы войти в Царствие, нужно отдать все.  Некоторые спросят: «А как же так? А как это можно — отдать все?» Господь от нас не требует, чтобы мы материально отдавали все. Он требует от нас только одно — чтобы в сердце нашем доминантой, основным приоритетом жизни было Божие Царство. И вот если высочайшей целью и ценностью нашего бытия будет это Божественное Царство, то тогда все остальное приложится. Бог никогда у нас не бывает в долгу — мы у Него бываем в долгу. И даже если чем-то малым мы служим Богу: своим временем, своими силами, своим вниманием к другим людям, своими материальными средствами, мы получаем сторицей.

Церковь изображает священное во внешних видимых образах. Казалось бы, изображать Бога невозможно. Ведь Бог есть Дух и Бога никто не видел. Если Бога никто никогда не видел, как же можно изобразить Бога? Невозможно. Вот почему в Ветхом Завете не было икон. Воплощение Сына Божия является тем фундаментальным богословским принципом, которое делает возможным изображение священного, а значит и почитание этих изображений. Бог является во плоти.

И вот некоторые говорят: «Разве можно поклоняться доске или холсту?». Что, мол, иконопочитание является как бы идолопоклонством. Глубочайшее заблуждение.  Чему мы поклоняемся? Мы не поклоняемся доске, или холсту, или краскам. Мы даже не поклоняемся изображению, мы поклоняемся первообразу. Преклоняя колено и главу перед изображением Спасителя, мы поклоняемся не изображению, а Самому Спасителю. То же самое — в отношении святых угодников или Божией Матери.

Икона помогает нам установить связь с первообразом. Икона дает нам возможность установить связь со Христом. Ведь человек ограничен своими чувствами. Мы живем в этом трехмерном пространстве… Мы не можем установить иной связи с Богом, как только ту связь, которая может быть реализована через наши чувства, через наши способности и возможности. Человек обладает зрением и он устанавливает связь с Богом, со Христом через священные изображения.

Нам трудно понять Божий замысел. Потому что несоизмеримо по отношению к человеку велик Бог. Бог предназначил человека к совершенству и к счастью, а человек, опираясь на свою свободу и используя свою свободу, от этого совершенства и счастья добровольно отказался. Почему Богу нужна вся драма человеческой истории? С ее взлетами и падениями? С радостью и страданиями? Человеческий разум не может этого понять. А что же нам остается? А нам остается верить в Бога. И жить по Божьему закону. «Тот, кто веру имеет и крестится, тот спасен будет». Какие ясные и простые слова.

В глубине религиозного опыта мы находим ответы. Не рациональные ответы – ответы на уровне сердца, жизни. Ответы на уровне всей жизни. Всего своего бытия. Поэтому понимая то, что Божественный путь, замысел, промысел сокрыт от человека, мы должны довериться Богу и это доверие обречь в реальные категории нашей жизни. Мы должны научиться жить по Божьей воле. И стараться эту волю не нарушать.

Упоминание имени Божьего в повседневной жизни не является грехом, а очень и очень даже приветствуется, если это упоминание достойно. Ведь мы имя Божие упоминаем в молитвах, мы обращаемся к Богу не только в храме, и не только тогда когда утром и вечером молимся в доме, но всякий раз, когда нам тяжело, когда мы нуждаемся в Божией помощи, в Божией поддержке. И чем чаще человек обращается к Богу, чем чаще он упоминает имя Божие, тем сильнее замыкается цепь, которая должна быть постоянна в отношениях между человеком и Богом. Вот когда происходит разрыв связи, тогда человек лишается силы Божией, Божией помощи.

Слово Божие запрещает нам упоминать имя Бога всуе, то есть попусту. «Не приемли имени Божьего всуе», – так заповедь гласит. Впустую, вне молитвы, вне реального обращения к Богу, в качестве пословицы, поговорки, некоего вводного слова. Иногда мы даже кощунственно употребляем Божие имя, не вкладывая в это никакого религиозного смысла, вот такое упоминание имени Божьего греховно. Потому что Бог есть абсолютная святость и абсолютное могущество.

Мы не употребляем всуе имя могущественных правителей и даже наших начальников, особенно так, чтобы они слышали это пустое упоминание их имени. Мы боимся, боимся человеческого гнева. А имя Божие поминаем, как будто Бог нас и не слышит, а Бог слышит нас. Конечно, Бога невозможно оскорбить человеческой глупостью. Неупоминание имени Божьего всуе нужно не Богу, а нам. И поэтому и заповедь такая дана нам, чтобы всякий раз, когда употребляется имя Божие, оно упоминалось достойно, поднимая, возвышая нас, помогая нам сохранять постоянную связь с Богом.

Цена человеческой жизни, это самая высочайшая цена. Потому что человек – это венец Божьего творения. Бог вложил в человека свой образ и призвал его быть подобным Самому Себе. Поэтому выше человеческой личности в этом земном мире нет ничего. Но это не значит, что человек – превыше всего. Превыше человека – Бог. Если мы отказываемся от того, что Бог выше всего, и Бог – в центре жизни, тогда происходит страшная подмена. Мы человека ставим в центр бытия и вся наша жизнь, вся наша цивилизация становится ложно ориентированной, человекопоклоннической, идолопоклоннической, нежизнеспособной. Обретает смысл человеческая жизнь тогда, когда в центре этой жизни Бог. Вот почему нельзя попусту рисковать своей жизнью. Вот так отчаянно относится к самому себе, не оценивать риски, которые перед нами возникают.

Но с другой стороны, человек должен быть нравственно готовым приносить жертву. «Нет больше той любви, как кто душу свою положит за други своя». Богу угодна жертва, которую мы приносим другим людям. Даже жертва ценой в человеческую жизнь, если мы сами эту жертву приносим. Но нам не дано других лишать жизни. Мы не имеем права у других отнимать жизнь. Как мы не имеем права и сами на себя накладывать и руки и прекращать свою собственную жизнь.

Дай Бог, чтобы наша жизнь устраивалась таким образом, чтобы никогда и ни при каких условиях мы не теряли ее попусту. Если отдавать жизнь, то ради Бога, ради великих и святых целей, ради ближнего своего, как учит этому нас Слово Божие.

Мне кажется, что нужно разобраться вообще в том, что такое одиночество. Если под одиночеством подразумевать жизнь без семьи, вне коллектива людей, одинокую жизнь, то такая жизнь не обязательно будет сопровождаться одиночеством как психологическим явлением. Человек может быть совершенно один, но он не будет страдать от этого. Одиночество это есть страдание, дискомфорт от жизни вне семьи, вне коллектива, вне общения с другими людьми, а вот если этого дискомфорта нет, то человек, живущий один, одиночеством не страдает.

Чаще всего чувство одиночества мучает людей, которым не хватает чего-то во внутренней жизни, это в каком-то смысле внутренняя проблема человека. Как избавиться от этой проблемы? Как исцелиться от этого состояния? Нужно помнить, что никто из нас не одинок, потому что с нами Бог, с нами ангел хранитель, мы никогда не бываем одиноки. Мы становимся одинокими только тогда, когда мы сами хотим стать одинокими. Вот если мы себя от Бога отлучаем, если мы перестаем обращаться к Богу с молитвой, если мы перестаем чувствовать Божье присутствие в нашей жизни, а людей нет вокруг нас или нас окружают чужие люди, далекие нам люди, вот тогда мы испытываем чувство одиночества. Самым лучшим способом исцелиться от одиночества является религиозный образ жизни, общение с Богом.

Преподобный Серафим Саровский тысячу дней и ночей в одиночестве молился на камне, но, наверное, ни в одно мгновение времени он не страдал от этого одинокого своего состояния.

Вот такой еще вопрос очень распространенный. Так много несправедливости, так много войн, так много страданий. Ну же это за Бог такой жестокий, который попускает все это? Мы можем как-то подобраться к ответам на эти вопросы, но окончательно мы все это поймем тогда, когда сами завершим свой жизненный путь. Вот когда умрем, тогда лицом к лицу все увидим. Там нет понятия веры, потому что там — знания. А Богу было угодно, чтобы отношения человека с Ним в этой земной жизни строились на вере.

Самое страшное — когда мы выносим наш человеческий суд о том, что сокрыто от нас. Вот нам кажется, что преступник или безбожник, или какой-то человек вообще недостойный, и вдруг причастился Святых Христовых Таин, да еще поисповедовался. А разве такие события происходят случайно? А может быть эта исповедь в преддверии смерти и соборование были венцом его жизни? Может быть, он всю жизнь шел к этому событию. И Господь дал ему вкусить этой благодати на пороге смерти.

Дай Бог всем нам осознать, что вера — это реальность, соединяющая нас с иным миром. Нет веры — нет религиозной жизни. Нет религиозной жизни — нет присутствия Бога в человеческом бытии. А трудные вопросы всегда останутся.