Cлово Предстоятеля

Афон — это колыбель православного монашества. И наши первые монахи, Антоний Печерский — ведь они отсюда. Они прибыли отсюда в Киев, а затем из Киева в другие места. Собственно говоря наше монашество — это производное от Афона, а поэтому духовная связь всегда сохранялась. Афон был авторитетом. Всегда читали афонские тексты, которые действительно обладают огромной духовной мудростью, поддерживают не только иноков, но и мирян.

Ну и святыни Афона. Ни в одном другом месте столько нет столько святынь как здесь. И я не знаю какое нужно иметь сердце, чтобы посещая эти храмы даже не молясь, но просто находясь в ауре этой благодати, чтобы не чувствовать, то что здесь действительно святое место. Афон был, есть и будет духовным центром, сосредоточением духовного подвига и школой благочестия для наших иноков и для нашего народа.

Сила монашества — в смирении, в исполнении Божиих законов, заповедей блаженств. Сила монашества — в молитве. Сила монашества — во внутреннем делании. Монашество в Церкви — это оплот. Выражаясь светским языком, это передовой отряд, который в первую очередь и должен принимать на себя удары. А какие удары? «Наша брань не против плоти и крови, но против миродержителей тьмы века сего, духов злобы поднебесной». Здесь проходит брань, здесь определяется будущее рода человеческого и каждой человеческой души. И вот именно в этой точке соприкосновения добра со злом, там, где Бог с дьяволом борется, там и должно пребывать монашеское воинство, передовой отряд Церкви, принимающий на себя эти удары и своей молитвой, духовной силой оберегающий всю Церковь.

То, что происходит в тиши келии, — это, может быть, самое главное. Но и на этом пути существуют искушения и соблазны. Ведь иногда и в тиши келий произрастали плевелы гордыни, тщеславия, высокомерия, когда человек, вовлеченный в размышления о духовной жизни, мало-помалу отрывался от Евангельского идеала и, воспаряя как бы в горняя умом своим, на самом деле погружался в бездну, в погибель. Вот почему это внутреннее делание всегда должно сопровождаться послушанием, смирением, способностью и готовностью поставить себя на служение ближним своим, поставить себя на служение Церкви.

Даже сейчас до Валаама добраться трудно — и погода бывает очень плохая, да и климат не самый легкий. А что было в то время? Холодные воды Ладоги, леса, одиночество, снег, мороз, холод, дождь. И здесь два инока создали великую обитель. Конечно, они были нищими, конечно, они голодали, да наверняка и плакали. Но ведь достигли святости и блаженства в жизни с Богом. И сегодня мы вспоминаем их имена, а не имена тех богатых и славных, что жили во времена Сергия и Германа. Мы вспоминаем этих нищих старцев, потому что в их жизни явлена была красота Божественного образа.

Но пример Сергия и Германа является примером не только для монахов. Конечно, для мирских людей не требуется от всего отрекаться, жить в тесноте, жить в нищете, голодать. Нет этих требований. Есть иное требование — жить с Богом для того, чтобы если нищета, голод или гонения настигнут нас, сохранять силу духа в общении с Богом.