Cлово Предстоятеля

Вселенский собор — это собрание всех епископов Вселенской Церкви в одном месте для решения наиболее важных проблем, без разъяснения которых, без разрешения которых Церковь дальше не может существовать. Вот когда возникают такие проблемы, то возникает и потребность в проведении Вселенского Собора.

Последний Вселенский Собор был проведен в далеком-далеком девятом веке, примерно 200 лет спустя произошло разделение Вселенской единой Церкви, и созвать Вселенский Собор всей Церкви, всей ее полноты оказалось уже невозможным. Вот почему пресеклись Вселенские Соборы. Потому что исчезла самая возможность собрать Вселенский Собор.

Сейчас в Православной Церкви существует достаточно сильное убеждение в том, что необходимо в обозримом будущем провести, по крайней мере, Великий Святой Собор всей Православной Церкви. Он не будет называться Вселенским, но, по крайней мере, он будет объединять епископов, архиереев всех поместных Православных Церквей.

Верим и надеемся, что когда-то в истории силой Божией вновь будет воссоздано всехристианское единство, и, может быть, тогда Вселенская Церковь, вновь обретшая это единство, соберет свой Вселенский Собор. Очень важно только понимать, что очередной Вселенский Собор, когда бы он ни был созван, не обязательно должен быть последним, как это иногда говорят, что восьмой Собор, а дальше конец. Вот такого предания в Церкви не существует, это человеческое предание, которое не имеет ничего общего со Священным Преданием Церкви. Это некое суеверие, которым иногда пугают людей.

Итак, Вселенские Соборы проводились всякий раз, когда в них нуждалась Церковь, и, несомненно, в будущем, если Господу будет угодно, то эти Соборы будут проводиться опять-таки всякий раз, когда Церковь в них будет нуждаться.

Каждый человек несет на себе и печать греха, и совершает грех. И потому внешние действия Церкви могут нести на себе признаки несовершенства, заблуждений и даже ошибок. Получилось так, что Церковь оказалась полностью под влиянием и контролем светской власти. Правда, эта светская власть была доброжелательной по отношению к Церкви. Церковь имела особое, привилегированное положение в обществе, но платила за это полной несвободой. Ни один епископ не мог быть назначен Синодом, все назначения совершались от имени императора, собственно, по решению обер-прокурора. Синод был не в праве оспаривать эти решения, потому что они исходили от монарха, который по положению был как бы главой Церкви. К чему это привело? А привело это вот к чему. Вся общественная деятельность Церкви контролировалась властью, а значит и направлялась властью. Ну, а если власть ошибается, если она принимает решения вредные для духовной жизни народа, опасные для государства? Ведь задача Церкви заключается в том, чтобы сказать свое пророческое слово. Сказать правду.

Это привело к тому, что в нашей стране не оказалось соответствующей духовной силы, которая бы могла ответить на вызовы тогдашнего общества. Ведь именно поэтому и интеллигенция во многом отшатнулась от Церкви, не видя в Церкви вот этой духовной силы, способной повлиять на состояние общества. Это совсем не значит, что Церковь не справлялась со своими прямыми обязанностями. Она несла слово Божие людям, она низводила благодать на наш народ, воспитывала людей в высокой системе духовных ценностей христианства. Но она была неспособной противостоять тем опасным тенденциям, которые развивались в жизни народа и это, конечно, привело к революции.

В результате общественных катаклизмов, через которые мы все прошли, началось очень радикальное переосмысление истории. Ведь долгие годы, долгие десятилетия о нашей истории было принято говорить только в превосходной степени. Мы выше всех, дальше всех, сильнее всех, умнее всех. А потом объективное изучение истории показало, что это не так. Что много было сложного, трудного, не совсем даже понятного в истории. И может быть, по крайней мере, в течение последних лет крен был как бы в другую сторону. Ну, как обычно бывает. Если лодку накренить в одну сторону, то для того, чтобы лодка не перевернулась, люди садятся на другой борт. Так вот, наверное, мы слишком все сильно сели на другой борт дружно. И корабль наш опасно накренился в другую сторону.

Отношение к истории должно быть объективным, трезвым. Только тогда история помогает человеку. Анализ истории может помочь человеку не делать ошибок в его жизни. А история России была полна великих и славных страниц, а были страницы не великие и достаточно мрачные. И вот какой мы с вами, верующие люди, должны сделать вывод из нашей истории. Когда народ наш был с Богом, когда он Бога не забывал, когда во имя Божье трудился, то совершал великие и славные деяния. Пусть это научит нас, этот взгляд на историю, научит нас тому, как нам необходимо жить сегодня, и что и как нужно делать завтра.

В Слове Божием неоднократно подчеркивается то чрезвычайно важное обстоятельство, что все мы на этой земле временные пришельцы, и все мы должны устремляться к вечному, небесному граду. Не случайно слово Божие подчеркивает необходимость этого устремления, потому что на практике так много обстоятельств влияют на людей, рассредоточивая их внимания, разрушая подлинную стратегию бытия, что чаще всего мы думаем и отдаем свое сердце тому, что к граду небесному и вечному нашему Отечеству не имеет никакого отношения. Любовь к граду небесному – это есть любовь к вечным ценностям.

А что же касается града земного? Величайшей заповедью является заповедь любви к ближнему. Величайшая заповедь. Осуществляя эту заповедь, человек отвечает на главный Божественный призыв. Любовь к Отечеству, к народу своему есть ни что иное, как осуществление заповеди любви к ближнему на более высоком уровне. Ведь Господь Иисус Христос пришел для того, чтобы спасти весь род человеческий. Но проповедовал-то он своему собственному народу. И никогда не отрекался от своего народа.

Вся история Церкви, она учит нас тому, что любовь к Отечеству является необходимым условием человеческого спасения. Невозможно ненавидеть Отечество свое, невозможно ненавидеть народ свой и спасти душу. Это противоположные вещи. Любовь мы реализуем в общении с теми, кто нас окружает и в нашем быту, и в нашей жизни, и с теми с кем мы связаны одной историей, одной культурой, одним языком.

Существует такая проблема, расслоение нашего общества на богатых и бедных, это не новая проблема и не только российская проблема. Проблема соотношения богатства и бедности присуща всем временам, всем народам и всем обществам. И в истории предлагались различные способы решения этой проблемы.

Революции, которые сотрясали человеческие общества, гражданские войны чаще всего публично мотивировались необходимостью достижения справедливости. С высоты начала двадцать первого века, взирая в прошлое, мы можем сказать: ни одна революция не привела к установлению справедливости. Революции всегда сопровождались перераспределением богатства и центров власти. Революции всегда несли кровь, разрушения, страдания, смерть и несправедливость.

Но есть другие способы решения проблемы социальной несправедливости, наличие неправильного баланса между богатством и бедностью. Это попытка поставить эту проблему в центр общественной озабоченности, это желание решать эту проблему не создавая новых очагов общественного и социального напряжения и не приводя к новым человеческим страданиям. Вот этот тот путь, который постоянно указывает Церковь, на котором она настаивала и настаивает, что все личные, семейные, человеческие, общественные проблемы должны решаться таким образом, чтобы само их решение было справедливым. Чтобы в результате решения этих проблем не создавались новые проблемы, чтобы не обижались те, кто в данный момент не обижен.

Существует много оснований к тому, чтобы утверждать возможность для России не просто существовать, но и развиваться, сохранить значительные позиции в мировой политике, сохранить вес великого государства. Но также есть множество оснований сомневаться в том, что России удастся это сделать. Вопрос жизни нашего народа это вопрос принципиальной важности, это действительно вопрос быть или не быть.

Задача заключается в том, чтобы христианская мотивация была введена в нашу жизнь. Чтобы те 80% российского населения, которые на вопрос о том, кто вы по религиозной принадлежности, отвечают — православные. Чтобы они жили как православные люди. Вот тогда не будет пьянства, потери национального самосознания, вот тогда не будет разгильдяйства, вот тогда возникнет внутренняя динамика, потому что если посмотреть на историю, то в основном великие свершения мы как народ совершали тогда, когда мы связывали деяния с верой. В советский период мы делали тоже самое, только во имя ложной веры и ложных богов, идолов.

Задача заключается в том, чтобы мы были верующими людьми реально в жизни, чтобы мы опирались на свою веру, совершая те или иные поступки, вот тогда мы будем способны преодолеть многие и многие беды и изменить духовное содержание нашей жизни, а вместе с ним содержание нашей жизни вообще. Тогда у России будет будущее.

Канонизировать того или иного того или иного исторического деятеля или любое лицо невозможно, опираясь на его государственные заслуги, на его профессиональный уровень. Адмирал Ушаков был канонизирован не потому, что он был блестящим флотоводцем, а потому что он был святым человеком. Приводится целый ряд аргументов в пользу того, что Иван Грозный не был вовсе таким уж грозным, что он не был тираном, что он был выдающимся государственным деятелем, что он очень хорошо относился к Церкви и так далее, и так далее, и так далее. И на основании всего этого делается заключение, что Иоанна Грозного нужно канонизировать. Помилуйте! Причем тут канонизация?

Историческая реабилитация того или иного деятеля, отнюдь не должна непременно приводить к канонизации. Между реабилитацией и канонизацией дистанция колоссального размера. Нужно ясно понимать, что даже в случае исторической реабилитации тех или иных деятелей не должен стоять вопрос о канонизации, не нужно одно путать с другим, не нужно стихию светского мира привносить в церковную жизнь, не нужно будоражить Церковь и тем более, доводить дело чуть ли не до раскола. Кода ответ на вопрос, а как вы относитесь к канонизации Ивана Грозного или Григория Распутина, чуть ли не определяет отношение людей к тому или иному человеку.

Если мы канонизируем Ивана Грозного, мы должны деканонизировать митрополита Филиппа, который был умерщвлен по приказанию Грозного, или мы должны деканонизировать святого преподобного Корнилия Печерского, который был сражен ударом царя в святых воротах Псково-Печерского монастыря. Итак, одно дело историческая реабилитация, она возможна настолько, насколько будут открыты факты, на основании которых можно такую реабилитацию осуществить, а другое дело канонизация, которая, я думаю, по отношению к Ивану Грозному места иметь не может.

Я глубоко убежден в том, что в истории России, как и в истории всего мира, хорошего было больше, чем плохого. Если бы плохого было больше, чем хорошего, то человеческая история прекратила бы свое существование, потому что зло разрушает добро, а само по себе зло нежизнеспособно. Не может существовать цивилизация, построенная на зле, потому что зло — это смерть, это небытие.

В оценках российской истории присутствует очень много искусственного, политически ангажированного элемента. Это имело место и в прошлом, даже в дореволюционное время, пышным цветом расцвело в постреволюционное время. Но и сегодня многие не могут абстрагироваться от своих взглядов и убеждений и дают тенденциозные толкования.

Нет ничего хуже, чем политизировать историю. Так вот, задача историка — максимально абстрагироваться от того контекста, в котором он находится в данный момент. Историю нужно писать не тенденциозно, а объективно — настолько, насколько это возможно. Так мы сохраним единство нашей страны, единство нашего народа при всем многообразии взглядов на историю. И да поможет нам Бог, вспоминая о прошлом, не разрушать настоящее и будущее.